Пресса

Пресса


Игра в притворялки

В театре драмы – «Частная жизнь»

«2x2=5» – так назывался спектакль, поставленный по пьесе саратовской драматургессы Ксении Степанычевой. Это была первая инсценировка нашей землячки. В финале Ксения поднималась на сцену, как школьница, получающая аттестат зрелости. Одно ощущение дебюта дарило спектаклю непередаваемую юношескую прелесть. В среду на той же сцене драмтеатра состоялась вторая саратовская премьера Ксении. На этот раз зрители увидели пьесу уже зрелого автора, произведения которого ставят в Москве и Питере. «Частная жизнь» – так назывался спектакль в постановке московского режиссера Даниила Безносова, хотя лучше было бы назвать его «Найдите 10 отличий».

«Частной жизнью», в принципе, можно было бы назвать и первый спектакль по пьесе Ксении. Оба созданы в одной манере – набор зарисовок о наших современниках, даже ближе – соседях. Это семейные пары и молодые влюбленные, ворчливые мужья и взбалмошные женушки, знакомые всем бабушки у подъезда и даже вечно блюющий на ковер кот Пузик.

В «2x2=5» кадры частной жизни пронеслись перед зрителем цветной чередой с песнями, танцам и свежими шутками. В «Частной жизни» они стали напоминать наскучивший сериал, которые Ксения, как она признавалась нашему изданию, очень не любит. И, как второй глоток вина, окончательно раскрывающий его звучание, вторая пьеса обнаружила и другие своеобразные оттенки, свойственные автору. Без скидок на дебют.

Например, женщины. Создается впечатление, что женщин Ксения не любит. Или их не любит режиссер спектакля Даниил Безносов. Взбалмошные дамочки играют в кризис среднего возраста, который подозрительно напоминает ПМС в лучшем случае, в худшем – истерию. Зато мужчины здесь нервно курят, но остаются непоколебимыми, брутальными и мудрыми. Тремя яркими пятнами, выбивающимися из этой схемы, выглядят три персонажа: старая бабушка, девочка-подросток (ее играет студентка театрального факультета) и кот Василий в роли кота Пузика. Живой котище, которого выносят на сцену во втором действии – настоящее воплощение флегмы и, безусловно, находка. Другой усатый-полосатый давно бы сиганул от страха в зал, а этот сидел, как вкопанный, и только зыркал большими от ужаса глазами.

Ах да, была еще живая рыба, которую выловили прямо на сцене Александр Кузьмин и Татьяна Родионова, герои которых вдруг полюбили друг друга во время ни к чему не обязывающей рыбалки. Надо отдать должное, актеры очень технично сыграли внезапно вспыхнувшие чувства. Как и другие герои, которые старательно выписывали предложенные автором пьесы отношения, играли выспренне и громко. Их персонажи немного комедийные, немного фарсовые,  легко узнаваемые напоминали двигающиеся картинки. Просто и ясно жили на сцене только Виктор Мамонов и Эльвира Данилина. Они были родителями. Они узнали, что их лапочка-дочка (та самая студентка театрального) собирается построить семейные отношения. Но не с молодым человеком, а со своей подругой. Несчастные «предки» срывались на крик, плакали, потом жалели свое чадушко, и все это на одном дыхании со зрителем. Хороша была и дочурка, правда, не понятно, играла ли она роль или просто саму себя – девочку, еще не вышедшую из возраста юношеского нагловатого максимализма.

За сценкой с несчастными родителями следовала сцена со счастливыми супругами, которые не нашли ничего лучшего, как учиться понимать друг друга за новогодним столом. А потом спектакль оборвался.

Чтобы зритель понял – это конец спектакля, на сцену вышли все действующие лица. Впереди идущие несли плакат «Частная жизнь». Наверное, на его вместе должен быть лист ватмана со словом «финал», но режиссер задумал такой ход. Но ни афиша в финале, ни остальные ходы Даниила Безносова (многие весьма эффектные!) не сделали ассорти из жизненных зарисовок единым и законченным произведением. Картинки распадались. Единственным значимым аккордом в финале был выход на сцену самой Ксении Степанычевой. Она и есть единственный стержень двух произведений: «2x2=5» и «Частная жизнь».

8 октября 2009

Елена НАЛИМОВА

Взгляд


Возврат к списку