Пресса

Пресса


Условные единицы

Гламур не «тужур». Но очень хочется «toujour», да еще и «Lamour toujor» (любовь каждый день). Если это, конечно, подлинная «лямур», а не ее глянцевая тезка. Мало кто из нас знает, что вообще означает французская калька эпитета «гламурный», используемого где нужно и где не нужно. Что-то такое роскошное, блестящее, как обложка стильного глянцевого журнала?

Кажется, с обложки его сошли и эти двое из новой постановки Саратовской академдрамы. У них даже имен нет. Мужчина и Женщина. «У.Е.» – условные статистические единицы так называемого среднего класса. Проживающие в столице, в спальном районе, прекрасно «упакованные», от превратностей любви надежно защищенные. Он — постером с красавицей Машей в зеленых трусиках «с зайчиком». Она — постером с любимой звездой Джонни Деппом.

Постеры отличаются от реальных жен и мужей тем, что в дискуссии не вступают, зарплаты в дом и супружеской верности не требуют. И сами как бы условно верны. «Любовь втроем» нашим героям не предлагают, как их коварные реальные любовники. При этом Машу с зайчиком можно легко сменить на полногрудую Памелочку — постер Памелы Андерсон. У Мужчины есть еще в запасе футбол и эпохальный матч «Реал» – «Манчестер Юнайтед», пиво в банках и мягкий, плотоядно красный манекен, который можно под настроение отдубасить вместо пылко любимого шефа и вообще колошматить, сколько душе угодно, — не возбраняется. У Женщины свои игрушки — маленький хорошенький «кактусенок», вполне отвечающий ее дремлющим материнским инстинктам, новый полированный шкафчик, беговой тренажер и излюбленная пытка прекрасного пола — диета.

После двух листиков зеленого салата и пучочка соевых отростков на ночь маленькая шоколадка под подушкой кажется жутко притягательной, но ужасно опасной — целых 270 калорий! Эльвира Данилина, для которой, казалось, и написана драматургом эта роль изящной блондинки в малопригодных для передвижения меховых тапочках, со следами жожобы на лице, играет свою красавицу с легкой иронией и истинным лоском, отличающим эту роскошную женщину и актрису. Ее частому партнеру по сцене Игорю Баголею тоже очень идет роль крупной и видной «мужской особи» с комическим подтекстом. Это он только в четырех стенах хорохорится, вопит в телевизор, «колотит» шефа. Но по первому его зову бросает приглянувшуюся даму и мчится на работу в нерабочий день.

А вот отчаянные крики о помощи соседки сверху отнюдь не толкают современных «ланцелотов» на рыцарские подвиги. Он робко следит из-за приоткрытой двери за героическим походом вверх со шваброй наперевес соседки снизу. Точно увиденный в жизни психологический перекос смешно обыгрывается в спектакле.

О чем же пьеса «Условные единицы» московского автора Виктории Никифоровой? О «всеобщей и полной феминизации» в эпоху глобализации? И об этом тоже. Пьесу придумала журналистка, писавшая одно время для глянцевых журналов и знающая «гламурную» жизнь не понаслышке. Но Никифорова еще и опытный кинодокументалист, театральный критик и, как выяснилось, интересный драматург. Из ничего, из пустячка, из очень смешной, с узнаваемыми коллизиями пьесы незаметно для смеющегося зрителя вырастает что-то серьезное. Словно встретились взрослые дети Жени Лукашина и Нади из «Иронии судьбы». Но не ходульные, наспех сочиненные в недавнем римейке фильма, – настоящие. Не из разных столиц — просто они оказались в совершенно одинаковых квартирах на одной лестничной клетке. И долгое время даже не подозревали о существовании друг друга.

Авторские ремарки в пьесе точны и подробны, московскому режиссеру-постановщику Ансару Халиулину и саратовскому художнику-постановщику Юрию Наместникову остается только им следовать: «Слева — квартира Мужчины. Это новая маленькая холостяцкая квартира, отделанная в образцовом стиле мужских журналов... Всей обстановки в комнате — навороченный встроенный шкаф с зеркальными раздвижными дверцами, обшитый черной кожей матрац на полу и телевизор с огромной плазменной панелью.

Справа — квартира Женщины. Это новая маленькая уютная квартирка, отделанная в образцовом стиле женских журналов. Диванчик, стол, на столе — изящный ноутбук, туалетный столик, встроенный шкаф с зеркалами — почти такой же, как у Мужчины: видно, что покупали разные модели, но в одном магазине. И обязательно телевизор, поставленный так, чтобы экран был виден зрителю».

Экраны живые, там мелькают то «звездные» идолы героя и героини, то моменты футбольных баталий. Световое решение спектакля (Дмитрий Крылов) под стать сценографии — бегущие огни вечернего города. Но даже тщательно продуманный и хорошо налаженный быт не спасает от одиночества нынешних Надь и Жень. Удивительно, но факт: и в этом выдуманном, слегка шаржированном журнально-киношном мирке могут жить обыкновенные люди, которые умеют так же страдать и любить, хотя не решаются произнести затертое слово даже по-французски. Более того, в пору всеобщей глобализации одиночество Мужчины и Женщины принимает поистине глобальные масштабы. В определении жанра произведения автор более откровенна, чем ее герои: «пьеса про любовь в двух актах».

Скорость проживания нами сегодняшней жизни увеличила и темпы взаимного отчуждения. У этих все хорошо на работе и дома. Но так же, как 40 лет назад, к ним ходят «в праздной суете разнообразные не те». Возникающие в «мечтах, фантазиях, галлюцинациях» главных героев строго-шикарно одетые бизнесмены and «бинесвумены» (актеры Екатерина Ледяева, Дарья Родимова, Зоя Юдина, Сергей Захарин, Игорь Игнатов, Александр Фильянов) являются им то в образах неотразимых Памелы и Джонни, то в виде идеальных поклонников. Только где же их, идеальных, в жизни брать? Уметь разглядеть, поверить, влюбиться в того, кто рядом. И об этом тоже послание драматурга своему зрителю — умному, умеющему читать между строк, даже такому с виду веселому.

Финал спектакля ожидаемый, но оттого не менее желанный, особо для женской (большей, разумеется) части зала. Эти двое нашли общий язык. Язык, который совсем не изменился со времен Шекспира, Катарины и Петруччио. Диалоги-поединки, но за насмешкой, острым словцом — самые глубокие и самые нежные чувства.

Это первая постановка пьесы «Условные единицы» на сцене. Многие театралы знают оригинальную никифоровскую «Пьесу про деньги». Молодой драматург (она приезжала к нам на премьеру) написала хорошую комедию и «про любовь». Постановщики и ведущие артисты своим трогательным смешным дуэтом точно попали в тон ее. Лица в «фантазиях, мечтах и галлюцинациях» жесткими ритмами и отточенными жестами (хореография Алексея Зыкова) создали нужный иронично-«гламурный» фон. C’est la vie, по-русски говоря.

Ирина Крайнова

Страстной бульвар, 10

октябрь 2009


Возврат к списку