Перекрёсток семи дорог — вот и я!

В академическом театре драмы имени И.А. Слонова состоялась премьера спектакля «Лучшие дни нашей жизни» по пьесе Уильяма Сарояна. Режиссер­постановщик — Александр Плетнев. Художник-­постановщик — Сергей Ряби­нин. Художник по свету — Дмитрий Крылов. Хормейстер — Татьяна Аредакова. Хорео­графия Алексея Зыкова. Куклы Ольги Пегановой.

Даже если ничего не знать о судьбе всю жизнь прожившего в Америке армянина с английским именем, то по «Лучшим дням нашей жизни» догадаться можно о многом. Во-первых, о его непокорности. Этот пожиратель книг со стажем не мог не знать законов построения хорошо сделанной пьесы, но пренебрегал ими, подчиняясь собственному своду литературных и человеческих правил. Его персонажи — как феллиниевская массовка — только знай разглядывай да прислушивайся, а попробуешь вынести торопливое высоколобое суждение — непременно окажешься в дураках. Сароян не судил — он жадно впитывал образы и голоса улиц своего бесприютного эмигрантского детства и тысячи чужих человеческих историй, оседавших в сердце. Кажется, он не мог не свернуть в сторону театра — соблазн подарить своим героям еще одну жизнь был слишком велик. Но здесь, на новой территории, освоенной уже в зрелом возрасте, он не изменил себе и приспосабливаться не стал — сохранил в пьесах то же непрерывное течение повседневности, которым прежде отличались его рассказы. Потому с ним трудно тем, кому непременно хочется сценической завязки, кульминации и развязки, а хорошо тому, кто, как сам автор, чувствует себя самим собой в гуще происходящего. И самим собой это происходящее структурирует. Режиссер Александр Плетнев движется за Сарояном, как тот двигался за самой жизнью. Его мало волнуют внешние аллюзии, он не стремится приблизить действие к сегодняшнему дню, обозначить параллели и проявить актуальность текста или его соответствие нынешнему времени. Сценография Сергея Рябинина прямо отсылает к Америке рубежа 30—40­х, пивной бар на окраине городка вполне достоверен, первоначальное фронтальное расположение стоек позволяет разглядеть являющихся сюда персонажей на крупном плане, поворот круга меняет ракурсы, постепенно открывая все пространство сценического действия.

В дешевой пивной крикливого добряка Ника (Виктор Мамонов), куда, словно с небес, спускается его неунывающая темпераментная мама в летном шлеме (Вера Феоктистова), находят свой временный приют герои «Лучших дней». Сюда приходят, чтоб принести все, чем живут, и сказать то, что нельзя не сказать. Фрагменты судеб наступают друг на друга, множатся, перекликаются: захлебывающаяся скороговорка Гарри (Сергей Захарин) сменяется доброжелательным немногословием Уэсли (Григорий Алексеев), а вызывающие монологи Китти Дюваль (Зоя Юдина) — гневными филиппиками рабочего Маккарти (Валерий Ерофеев), любовные признания Дадли (Александр Каспаров) — тихими отчаянными слезами Лорен (Светлана Москвина), благоразумными речами Эсли (Дарья Родимова) или мрачным итогом про отсутствие устоев, который подводит Араб (Владимир Мишанин). И когда в этом хоре голосов зазвучит мощная сольная партия вечного бродяги Кита Карсона (Григорий Аредаков), то покажется, что мы присутствуем при рождении новой мифологии, на алтарь сотворения которой каждый готов положить единственное, что у него есть — собственную жизнь. Здесь не пьянея пьют за талант, склонны «верить мечте, а не статистике», слушают Бетховена, зажигательно исполняют «Summer time», играют на любых инструментах, плачут над личными неудачами Чайковского, выдают себя за актрис, бьют чечетку, танцуют, знают, что «жизнь — искусство, а не бухгалтерия», и замирают перед игрушечной каруселью, несущей по кругу маленьких рукотворных кукол. И над всем этим звучит прекрасный лирический тенор трогательного юного разносчика газет (Саша Галишников). Понятно, отчего на этих «безумцев» порою заглядываются и западают дамы из высшего общества со своими спутниками (Любовь Воробьева и Олег Клишин).

Такую же маленькую руко­творную модель мира создает в своей пивной Ник, собственным нравственным чутьем, горьким опытом и инстинктивным теплом формируя законы жизни на этом перекрестке всех на свете дорог. Ему приходится оберегать свой Ноев ковчег не столько от внешних угроз и бед, сколько от лицемерных блюстителей порядка и служителей писаных законов. Развязный мерзавец Блик (Игорь Баголей) из местной полиции нравов выслеживает проституток с садистским почти удовольствием. Его усилие уравновешивает полицейский Крапп (Владимир Назаров), кожей ощущающий лживость профессиональной добродетели.

Сюда, на задворки организующейся цивилизации попадает философ и поэт Джо (Юрий Кудинов) со своим верным оруженосцем, инфантильным верзилой Томом (Александр Кузьмин), мальчиком на побегушках, розовощеким ребенком, готовым стать заводилой в любой игре.

Это пристальный взгляд Джо, его страсть к изучению жизни и людей, горестные заметы сердца про то, что «не жизнь идет — идут стрелки на часах» сообщит происходящему новый смысл. Неожиданный приход бывшей возлюбленной Мэри (Татьяна Родионова), неосторожный вопрос Тома, откуда у Джо деньги, наступающая необходимость двинуться дальше по дороге, которой нет, обнаруживают за чередой веселых игровых эпизодов весьма драматическую перспективу. Исход возможен лишь один. Тот, которого всю жизнь придерживался сам Сароян. Он писал. Рассказывал истории про людей. Это было так печально, что становилось смешно.

Ольга ХАРИТОНОВА

«Саратовская областная газета»